This Land Is Yet Ours.

[lesneg]

Название: This Land Is Yet Ours.
Автор: Ле Снег
Рейтинг: адский
Примечания: Не дается она за золото и не приобретается она за вес серебра; не оценивается она золотом Офирским, ни драгоценным ониксом... (с)
От автора: написано по этому великолепному арту Serain

Они сошлись. Волна и камень,
Стихи и проза, лед и пламень

Артур-скала, Артур-стена, Артур - воплощенная сила Камелота. Я могу даже не поворачивать голову - я знаю, что он стоит за моим плечом, собранный и готовый к бою, в любое мгновение готовый отразить любой удар, в любое мгновение - так, что ни один камень не коснется моей руки, так - что я могу сидеть с закрытыми глазами и говорить слова, которых он не понимает. Говорить слова, от которых рушатся города и валятся с треском деревья, восстают моря и вскипает раскаленная лава.
На нем нет тяжелых доспехов и шлема - только рубаха, кольчуга и наручи. Ветер развевает его волосы, частицы сажи прилипают к его разгоряченному лицу, в руке он держит меч и смотрит на бушующую огненную кашу. И я знаю, почему он так легко одет - потому что он знает, что ни одна щепка, ни одна искра не коснется его кожи, пока я рядом, пока я чувствую затылком его присутствие.
Мы как сиамские близнецы - вы знаете, связаны внутри, у нас словно единая кровеносная система - мы сообщающийся сосуд. Насколько он благороден - я деревенщина, у него тяжесть отцовской любви и воли - на мне нежность материнского благословения, он избалован, горд, заносчив - я спокоен и непритязателен, он по-хорошему жесток - я мягок, насколько я полон магии - настолько он ею пуст. Мы две стороны одной монеты, блаблабла, мы ужасно разные - разные настолько, что наши судьбы переплелись корнями, словно два дерева - не раздерешь, не разберешь - где чья. Альбион - наша земля, наша жизнь, наша плоть. Камелот - его сердце. Артур - сердце Камелота. А моя магия - это кровь, которая помогает этому сердцу биться.
Я четко помню тот день, когда Артур все узнал. Когда узнал, что я тот - кто я есть. Молодой волшебник, самый сильный из когда-либо существовавших. Несколько долгих лет я скрывал это от него, от всех, кроме Гаюса. Мне безумно хотелось открыться Моргане - ведь она понимает меня, она такая же, как я, она боится магии - я бы научил ее не бояться, однако, тогда я учился сам и поэтому упустил момент, когда мог бы помочь ей, не заметил, как глаза ее потемнели, как она стала - Ле Фей, словно поменяв имя - сменила сущность. Как это происходит? Магия - это неконтролируемая энергия, она бродит в тебе, как виноградный сок, - со временем наливаясь силой, цветом, крепостью. И в один прекрасный день ты уже не можешь с ней совладать и она берет верх над тобой, пронизывает твою душу - потому что когда у тебя есть магия, ты все можешь, а всемогущество - страшная штука, и так хочется поиграть в бога, что со временем ты забываешь - что это всего лишь игра. И именно в тот момент, когда ты начинаешь забывать - магия в тебе вскипает, вышибает все донца и хлещет, хлещет, хлещет - горлом, через нос, сквозь пальцы, густая и темно-алая, будто тебе взрезали жилы - и все, это больше не ты. И поэтому ты берешь себе другое имя - Темный Лорд там или Ле Фей, а потом понемногу забываешь, кем ты был. Наверное, этого Утер всегда и боялся. Но ведь он не знал - что если изначально пустить магию в нужное русло, научиться управлять ей - тогда она станет светлым и солнечным волшебством, прозрачным, как белое вино, - и будет служить во благо, как белые кони, пшеничные поля или ветряные мельницы - ну вроде как обузданные силы природы, и все такое. Причем это не значит, что ты обуздал магию - она слишком сильна, чтобы ее можно было обуздать - просто магия не взрывает тебя изнутри, а становится твоей частью, как любовь, как воздух - вот это правильная, настоящая магия. И сейчас по прошествию нескольких лет - я понимаю, насколько это верно и насколько сильная магия во мне - и я в магии.
Однако все это философствования, я отвлеклся - так вот, как Артур узнал. Я так тщательно скрывал свой секрет, что прокололся на самом легком. Право, мне даже неудобно упоминать - это слишком нелепо. Так или иначе - Артур узнал. Он сначала остолбенел, потом пришел в ужас. Потом сел на кровать - и наверное, впервые в жизни ему нечего было ответить. Он просто смотрел на меня огромными серо-голубыми глазами, гротескно выделявшимися на побелевшем лице, иногда открывал рот - но из него не вырывалось ни звука. Потом встал и ударил кулаком в стену - так сильно ударил, что во все стороны брызнула каменная крошка, а из сбитых костяшек потекла кровь. Он ударил еще и еще. И я не нашел ничего другого, как подойти и дотронуться до его плеча - он отчего-то остановился, словно я заморозил его своим прикосновением, - а потом молча протянул мне израненную руку. Я обмотал ее своим шейным платком - тот мгновенно пропитался кровью. И мы так стояли некоторое время: он смотрел на меня расширенными глазами на белом лице, а я смотрел на него и баюкал его разбитую руку. Прошло несколько минут или даже часов, потом он вырвал у меня ладонь и охрипшим голосом сказал "Мерлин, ты идиот!"И эти три слова он повторял всю дорогу до комнаты Гаюса, который перевязал Артуру руку тканью, смоченном в целебном настое. Потом Артур ушел. Когда я попробовал последовать за ним - он остановил меня таким царственным кивком головы, что я понял - не стоит. Я вернулся в комнату и сказал Гаюсу "Он знает". У Гаюса подкосились ноги. До самого вечера от Артура не было никаких вестей - и я был с одной стороны - словно в горячке: у меня колотилось сердце и пылали уши, и кровь, казалось, хотела вырваться из груди, а с другой стороны - мне стало гораздо легче, я словно напился тернового эля - мне было странно, ровно и хорошо. Он знает. Артур все знает. Теперь будь что будет.
Артур вернулся вечером, усталый, голодный и грязный. Швырнул псарям сумку, набитую дичью, и велел приготовить. Вроде как никто не шел меня убивать. Я принес ему ужин. С абсолютно каменным лицом он начал есть, а потом приказал сесть напротив . Я сел. Артур сказал: "Мерлин, ты понимаешь, что ты обманул меня? Ты понимаешь, что я должен рассказать про тебя отцу? Ты понимаешь, что тебя казнят?!" Голос его все повышался. Артур схватил кувшин с водой и швырнул о стенку, потом взглянул мне прямо в глаза:
- И что я должен теперь делать?!
В его голосе была и обида, и боль, и горечь, и гнев, и злость. Я не знал, что ему ответить. Я просто посмотрел на кувшин - и пролитая вода собралась в него до самой капельки, а сам сосуд мягко взлетел и встал на стол. Артур открыл рот. Я же взял его руку - ту, что он поранил, - и просто сказал несколько слов. И когда снял повязку - на коже не осталось и следа. Артур потрясенно разглядывал исцеленную руку - то поднося к глазам, то пытаясь что-то сказать. Потом некоторое время помолчал и со всей королевской дури хлопнул меня по плечу. Я аж присел. А кронпринц взревел - и чтобы вы думали?
- Так вот как ты чистил мои доспехи?! Меееееерлиииииин!

С тех пор много воды утекло и много чужих королей сменилось. У Альбиона же - один Король. Once and Future. В Камелоте официально разрешена магия и даже создаются магические школы. Вместе мы - непобедимы. Артур-стена, Артур-скала. Артур - воплощенная сила Камелота. Я могу даже не поворачивать голову - я знаю, что он стоит за моим плечом, собранный и готовый к бою, в любое мгновение готовый отразить любой удар, в любое мгновение - так, что ни один камень не коснется моей руки, так - что я могу сидеть с обманчиво расслабленной раскрытой ладонью и говорить слова, которых он не понимает. Но я никогда не смотрю на него, когда творю магию: из-за этой странной боли, что отражается на его лице, когда мои глаза становятся золотыми.