Мне осталось всего две смены в нашем прекрасном радужном магазинчике. Проработала я там в общем сложности 3 месяца, три "Квира" - это я смеялась и говорила, что стаж работы можно исчислять не числами, а датами выпуска "Квиров".
"Мы светло свиделись и светло расстаемся", как говаривал профессор Толкиен. Было много хорошего и чуть-чуть плохого. Стану совсем старой и буду радостно вспоминать, как я возилась с этими треклятыми хипсами, клеила миллион магниток, собирала шестицветные флажочки, вечно опаздывала, засыпала на пуфиках, ездила в офис за едой, путалась в стопках дисков и коробочек с бельем, мерзла, а потом умирала от жары, фырчала в ответ на "сиськи поджала и пошла!", простудилась под кондиционером, жутко боялась Диму, а потом устала его бояться, и он стал меня бояться сам. Как мы с Женькой курили сигареты на улице, он - толстые папиросы "Богатырь", а я тонкие ментоловые, стрелянные у Вовки, или он - сладкий "Кэптан Блэк", а я - его же у него с руки. Как я всю смену ходила в радужном флаге, наброшенном на плечи, а как-то раз сожгла рот йодом и поэтому соорудила из торниковского палантина паранджу и так обслуживала покупателей, а потом пришел Дима и сказал "Оксана, ты охуела? Сними немедленно, подумают, что мы моджахеды".
POP!Как я поила Женю, Фазира и Петковского башкирским бальзамом, перепила всех и вырубилась на пуфиках, а потом проснулась в 5 утра, обнаружила себя в полностью пустом темном магазине и орала Жене в трубку "Какой нафиг рассвет?! Вернитесь немедленно!", как в тот же день похмельные мы с Женей ходили в театр на "Иисуса Христа Суперзвезду". Как Фазир называл меня "во всем виноватой гнусной еврейской лесбиянкой", не любил-не любил меня, а потом внезапно полюбил)). Как Женя поил меня ледяным мохито, потому что Торнике ходил на выставку Севы Галкина, нахаляву напился там коктейлей, а с собой не взял и я сокрушалась об этом весь вечер. Как мы танцевали с Торнике какие-то совершенно непристойные танцы, я проводила с ним профилактические беседы на тему "Торнике, ну ты же натурал!", и как мы с Женей рассказывали ему про золотой дождь и фистинг. Как Леша покупал мармелад специально для меня, потому что никто другой в магазине его не ест, а Женечка прятал для меня от Леши котлеты, зная, что я их обожаю. Как Фазир кормил нас вегетрианскими блинами, а Торнике пек вкуснейшие эклеры на Пасху, как я ходила по магазину, прихлебывая красное вино. Как Вовка постоянно ругался со своим Сережей и рассказывал про кудрявого Антона, который сломал ему челюсть, как потребляла литрами мелиссовый чая из женькиной кружки (с первого же дня я пила только из нее), Вовка, зачитывающий опусы с гей-сайтов, их перепалки с Женей: "Убейся об кассу, кассирша!" - "Упаковщица дешевых товаров, нахуй идииии!". Как Женька слушал оперы и радио "Орфей", а потом пел арию Онегина, а Вовка ставил очередной сборник "200 лучших песен российской эстрады". Как однажды меня чуть не убили обрушившиеся на голову огромные каучуковые члены, как Леша в тысячный раз рассказывал про "руку гинеколога", как у меня ум за разум заходил от сверок, от того, что нужно было вручную пересчитывать заново! все тысячи миллионов книг и тюбиков со смазками, как я собирала паззл из огромной коробки презервативов, помогала двум глухонемым ребятам выбрать секс-игрушки, как-то раз перерыла всю подсобку в поисках перламутровой анальной пробки. Как ребята подарили мне флоггер - плетку с девятью хвостами, как мы играли в шарады и Женечка показывал "взятие Бастилии", как Вовка называл меня "моя мыыыышшшка!", а "пидорасов" - "пиписьками". Как у нас барахлил кулер и из обоих кранов текла горячая вода, а когда взялись его менять - обнаружили дохлую мышь, расстроились, так как специально оставляли для нее открытый зефир и геркулес. Как мы с Даней задумали повесить на дверь предупреждение "Осторожно: злая пидовка!", как две хабалки с утра-пораньше залили нам всю кассу флаконом "Мияки", как в первый же рабочий день сломала замок в туалете, как я узнала, что такое "попперс" и как пахнут фаллоимитаторы всех цветов и размеров - заходишь на узкий кирпичный склад, настоящую криокамеру в холода - и сразу его чувствуешь, этот запах "Индиго" - сладковатый аромат смазок, латекса и тальков.
Радужный подвальчик, украшенный флажками, свечами и шарфами, манекены в белье с перчиками и пыль на подоконниках, надпись над раковиной "Рис, гречку, макароны и лимоны НЕ СМЫВАТЬ!", трусы на скотче на входной двери (позднее их украли), стенды с "Квирами", лесби-отдел, отдел с "тЕмными" книгами и двд, витрины со всякой смешной радужной мелочью, стена с разноцветным бельем, узкая кишка подсобки - за компами Леша, Женя, Дима, шатающиеся икейские стеллажи со стопками коробочек (и каждый коробочки торчит вручную наклеенный ценник с артикулом), упаковки книг, в самом конце - маленький холодильник, микроволновка и печенно-шоколадные развалы, чайник, кулер и стульчик (кстати, когда пробираешься к еде - непременно спотыкаешься о стремянку, которая жуутко шатается, когда на ней стоишь). За подсобкой - склад, душный в жару, ледяной в холод. Тут-то самое интересное - секс-игрушки, горы визиток, полотенца, бумажные конверты, вода в пятилитровых бадьях, стойки с двд, картонные коробки, гей-порно и какие-то трубы, торчащие прямо из голых стен. Люди, прекрасные мои индиговские мальчики: гламурный изящно-манерный Вовка, серьезный темноголовый Фазир, яркий улыбчивый Торнике, вылощенный нервный Дима ДИМА УМЕР. СТОЛОВАЯ ЕГО НЕ ПРИНИМАЕТ. СРОЧНО ПРИЕЗЖАЙ. кхм прастити, пошлый многословно-грустный Леша и - любовь моя и пестня - скорпионно-кошачий ресничный Женечка. Но! Все хорошо, что хорошо кончается.
Это была минутка ностальгии, а теперь немножечко рекламы:
Заходите к нам, у нас самые дешевые смазка и презервативы на Тверской!