этой вишне не протрезветь. аминь.
На кухне у него дома будет маленькая турка и пачка кофе специально для меня, чтобы я варила его по утрам (сам-то он кофе не пьет, но зато пью я). Я буду просыпаться, выскальзывать из кровати первой, накидывать его рубашку (которая будет висеть в шкафу специально для меня - потому что свою нормальную белую рубашку он мне не отдаст, так что будет именно его-моя, специальная), подходить к окну и стремительно раздвигать шторы. Комнату сразу зальет солнечный свет, и он будет недовольно ворчать, заворачиваться в одеяло и прятать лицо в подушку. Я, мурлыча, пойду умываться, а потом на кухню. Подниму жалюзи - и везде свет! свет! высоко-высоко! - и буду варить кофе. Он тоже скоро встанет и пойдет умываться. Я буду сидеть на табуретке, болтать голыми ногами и пить горячий кофе. К тому моменту, когда он умоется и выйдет, я выпью половину кружки, он зайдет на кухню, я чмокну его горячими от кофе губами в руку или плечо, он проворчит что-нибудь "што ты делаешь, женщина", а я встану и пойду, напевая, готовить ему завтрак. Рядом с ним я всегда пою и буду петь. Будут петь мои сияющие глаза, мои теплые руки, мои волосы, мое тело и мой рот. Я буду петь "тебе омлет из двух или трех яиц?", я буду петь "где у тебя соль?", я буду петь "чур, ты моешь посуду", он будет есть приготовленную мною еду, я буду что-то болтать и все мои движения будут похожи на пение.
